| Главная » Произведения » Творчество Oira666 » Проза |
| 1.Его утро. Будильник! Какой мерзкий звук! Каждый вечер специально ставлю будильник подальше от кровати. Это мой маленький секрет: для того, чтобы выключить будильник, обязательно надо встать. А иначе он звонит, ты зарываешься в подушку, а он все звонит и звонит, ах, эти отвратительные звуки! Ты крутишься еще несколько минут с боку на бок, затыкаешь уши, заворачиваешься в одеяло… потом все-таки встаешь, идешь и выключаешь его. Я всегда сразу ставлю чайник, потом иду в душ. Эта процедура выработана годами, отшлифована до идеального варианта, я могу повторить ее с закрытыми глазами, во сне, без сознания. Я выхожу из душа, наливаю себе кофе, насыпаю коту корм, быстро одеваюсь, выпиваю кофе и выхожу на улицу. А дальше идет время мечтаний. Целый час пути от дома до работы – это время, отрезанное от мира, от жизни, от всего, это то немногое время, которое я могу посвятить себе, своим мыслям, желаниям, идеям, идеалам. Я и эту дорогу знаю наизусть. Здесь я никогда не тороплюсь. Я медленно сажусь в мою машину, включаю мою любимую музыку, выезжаю на шоссе и встаю за какой-нибудь старой усталой «нивой» или «ладой». Московские утренние пробки никогда не раздражают меня, у меня есть и от них верное средство. Здесь я не вспоминаю прошлое и не думаю о будущем, нет, здесь я мечтаю. Я мечтаю о разном: иногда я балую свое воображение несбыточными картинами сказочной славы, великих побед, неведомых вершин, иногда воображаю невероятные встречи, удивительные ситуации, иногда просто смотрю в окна чужих машин, на лица людей, представляю себе их повседневную жизнь, а иногда даже смотрю в серое московское небо, затянутое сплошной дымкой облаков, на которой по светлому размытому пятну можно определить местонахождение солнца, и в такие минуты я не думаю ни о чем. Это приятные минуты утра. А потом начинается рабочий день. 2.Ее утро. Я никогда не замечаю, как заканчивается, ночь и начинается утро. Просто в один момент я чувствую, что спокойное ночное рабочее настроение заменяется новым, праздничным, утренним. Я слышу просыпающихся птиц, ощущаю всем существом первые пробивающиеся на востоке лучи, мое настроение изменяется в один момент, ночные размышления, порывы вдохновения, страсти, бросающие меня, как волны, из крайности в крайность, исчезают без следа с первыми лучами солнца, как будто все мое существо освещается изнутри вместе с первыми лучами. В этот момент я прекращаю работу, независимо от того, окончена ли очередная глава, завершен ли внезапный стих. Я оставляю перо и бумагу и выхожу на улицу. Даже в этом огромном городе свежий утренний воздух наполняет меня новой жизнью, в зелени листьев, в многоцветье газонов, в первых сонных прохожих и особенно в пении птиц есть что-то чарующе-удивительное, новое, настоящее. Влажная дымка предутреннего прозрачного тумана размывает черты предметов, но вместе с тем она обостряет чувства, мысли, желания. Эти моменты всегда наполнены жизнью. Жизнью разной: иногда окрыленной, летящей, иногда светлой и легкой, иногда тяжелой и мрачной. Но это волшебное время длится не больше часа. Скоро солнце переползает заветную черту, лучи его растопляют очарованную дымку утра, предметы становятся ярче, углы четче, улицы оживают, наполняются потоками спешащих людей, заводится неизменное жизненное колесо, оживает муравейник. А я возвращаюсь домой. 3.Его день. Рабочий день всегда похож на предыдущий, похож на последующий, происходящие в нем события всегда полны спешки, важности, неотложности, но только не смысла. Вчера приезжало высокое руководство, сегодня не работают компьютеры, завтра нужно будет оплатить услуги связи. И ты всегда переживаешь, всегда стараешься успеть, ты всегда чем-то занят, всегда о чем-то заботишься, принимаешь какие-то решения, но дай Бог тебе вспомнить, чем ты был занят два, три, четыре дня назад. Я люблю окунуться в эту атмосферу занятости и важности. Надо сказать, что я работаю руководителем отдела развития региональной сети агенств. Должность эта обязывает меня принимать решения, советовать, обучать, контролировать. Я люблю свою ответственность, свою незаменимость так же, как я люблю за чашкой кофе обронить фразу о том, как мне все это надоело. Впрочем, я не считаю мое честолюбие недостатком. Таков мой неугомонный характер, что я должен быть всегда наполнен каким-нибудь стремлением. Это честолюбие наполняет меня до краев на целый день, дает мне видимые, реальные цели, и я не представляю, что делал бы без него. Правда, должен признаться, иногда оно заставляет меня сомневаться в принятии некоторых решений касательно моих же собственных сотрудников. Понимаете, любому честолюбию приятно быть вне конкуренции, но в то же время, для любого честолюбия необходимо соперничество. Да, моя работа не была бы так захватывающе интересна, если бы не было других отделов, других руководителей, и я люблю эту вечную войну за ресурсы, успешность и доходность между отделом развития региональной сети и кураторским отделом московских агенств так же, как я люблю пожаловаться на это вечное несогласие. Оба наших отдела находятся в одном здании, мы тесно связаны друг с другом; менеджеры, операторы, руководители - все мы составляем общий дружный веселый коллектив, все мы вместе обедаем, вместе отмечаем праздники. Как же совмещаются эти два аспекта: дружный коллектив и борьба честолюбий? Вот где начинается настоящая война желаний, вот где принимаются самые важные решения, кажущиеся незаметными, вот где должно уступить или одно или другое, или честолюбие или человечность, или желание победить во что бы то ни стало или необходимость не подставить под удар чувства, желания, честолюбие своего сотрудника, друга, конкурента, вот что успокаивает в моменты поражений и отравляет сладость побед. Да, никогда профессионализм и расчетливость не заменят пресловутый незаметный человеческий фактор, который порою решает больше, чем бумаги, чем деньги, чем опыт, чем законы и уставы. 4.Ее день. Встретив утро, вернувшись домой, я лениво принимаю душ и ложусь в мягкую кровать. Здесь, перед тем, как уснуть, я встречаю созданные мной миры. Порой я сама не знаю, как узнаю их, настолько они изменяются. Здесь герои моих прошлых и будущих книг встречаются, разговаривают, принимают удары судьбы, болеют, выздоравливают, влюбляются, здесь они меняются, развиваются, мыслят, действуют, совершают поступки и реагируют на поступки окружающих. Здесь оживают все сложные, сплетенные, давно и прочно перепутанные клубки чувств, эмоций, мыслей, отношений. Я не всегда могу предугадать, как поступит тот или иной персонаж, решится ли он произнести те слова, что пронизывают его мысли, и часто они поступают не так, как хотелось бы мне. Точнее даже будет сказать, что я могу предугадать поступок того героя, за которым я наблюдаю, могу угадать линию чувств, эмоций, скрытых желаний того диалога, который я подслушиваю, но ведь невозможно уследить за несколькими сотнями персонажей одновременно! А их жизнь течет в одном из этих созданных миров, течет сама по себе, сталкивается с преградами, с трудностями, и часто они принимают решения без моего участия, без моего наблюдения, часто за время отсутствия в моем поле зрения они меняются так, что я удивляюсь, встретив их снова. О нет, не все они попадают в мои книги, далеко не все. Жизнь многих из них скучна и неинтересна, наполнена лишь повторяющимися изо дня в день событиями, которые заставляют их мучиться и переживать, но которые нисколечко не меняют их; жизнь других изменчива, ярка, красива, полна приключений, но чтобы попасть в мою книгу, этого недостаточно. Для этого нужно чем-то привлечь мое внимание, нужно, чтобы подслушанный мной разговор, случайный взгляд, принятое решение или, наоборот, жестокие сомнения героя наполнили меня каким-то чувством или какой-то мыслью, запомнились мне. Каждый день я брожу в этих мирах, как пилигрим, в поисках новой главы или новой книги. 5.Его вечер. Вечер – это святое время. Вечер – это либо время обдумать, либо время отвлечься. Вечером я переживаю мои победы и поражения, мои встречи и разлуки, вечером я отмечаю мои успехи или ругаю себя за неудачи. Вечер всегда проходит по-разному: иногда за кружкой пива со старыми друзьями, иногда за городом на реке, на озере, в лесу, иногда дома перед телевизором или за книгой, иногда с девушкой в красивом кафе, иногда в одиночестве за барной стойкой, а иногда даже на работе. Сегодня день выдался нелегкий, но удачный, так что садясь в машину, заводя мотор, я еще слышу в голове отголоски моих же собственных слов, я повторяю мои речи, проигрываю снова удачные решения. Я выезжаю с рабочей стоянки и останавливаюсь перед входом, там меня уже ждет Слава. Его день был не так удачен и, еще только открывая дверцу машины, он говорит «Давай заедем в бар, выпьем пива», и мы едем в английский бар. Английский бар – это хорошее место. Там всегда шумно и уютно, всегда играет приятная музыка, всегда слышен смех. Слава болтает без умолку, и я почти не слушаю его. Я ругаю себя за это, но сосредоточить внимание на этом человеке не получается. Я знаю, что Слава замечает мои рассеянные ответы, взгляд, блуждающий по углам, но что он не считает себя вправе привлечь мое внимание по-настоящему, что он доволен даже такой беседой со мной. Я не в силах изменить этой всегда повторяющейся картины. Я от души благодарен Славе за его словоохотливость, которая скрывает мою неучтивость. Но вдруг я встречаю взгляд. Это не редкость, встретить чей-нибудь взгляд в баре. Взгляды эти чаще всего усталы, веселы или безразличны, в них чувствуется одно и то же настроение вечернего бара, настроение приятное, но привычное, они всегда рассеянны и мимолетны. А этот взгляд другой. Он любопытный, изучающий, острый. Это взгляд, который пытается прочитать в выражении моего лица характер, привычки, стремления, желания. Это взгляд, привыкший оценивать, взвешивать человеческие черты распутывать клубки эмоций, мыслей, предугадывать поступки. Я не могу сказать, что мне нравится этот взгляд, но проходит минута, две, а он не исчезает, не растворяется, кажется, он наоборот, фокусируется на мне. Что-то во мне противится этому взгляду, как будто говоря «Ты думаешь о себе слишком много, невозможно вот так сразу угадать незнакомого человека», а что-то наоборот привлекает меня, льстя моему самолюбию: «Вот человек, который искренне интересуется мной, вот человек, которому не безразличен мой внутренний мир!», первый голос гнет свою линию: «Не может незнакомый человек интересоваться тобой бескорыстно! Этот взгляд преследует какую-то цель, подумай, тысячу раз подумай перед тем, как позволить изучать тебя!», но второй голос тут же отвечает: «У человека не бывает целей, но бывают только причины. Желание, основа этого взгляда – острое любопытство: качество ни положительное, ни отрицательное. Не нужно бояться его». Так в споре с самим собой проходит, должно быть, довольно много времени, и вдруг взгляд угасает, рассеивается в атмосфере бара, снова становится отчетливо слышна музыка, болтовня Славы, смех. Взгляд принадлежал девушке в длинном темном платье. Она отвернулась к продавцу, который подал коктейль. Без этого острого взгляда девушка показалась бы мне неинтересной, ничего в ее фигуре, в движениях не выдает этой остроты любопытства, наблюдательности, живого участия, постоянного поиска. Я снова стараюсь вникнуть в Славин рассказ, но украдкой поглядываю в сторону девушки. Два голоса внутри меня переходят на крик, их спор превращается в скандал, их речи теряют свою обычную степенность и аргументированность, они срываются на оскорбления. Один кричит «Привлеки чем-нибудь этот взгляд еще раз! Заинтересуй чем-нибудь ее! Подойди к ней!», другой старается перекричать: «Дурак, сколько тебе лет! Слушай Славу! Ты неприличен, ты впадаешь в детство!». В продолжение вечера взгляд не повторяется. Пиво выпито, словарный запас славы истощен, мы встаем. Но в этот момент динамик щелкает, музыка прекращается на секунду и вдруг включается песня, которую я никогда не любил: Где-то далеко летят поезда Самолёты сбиваются с пути Если он уйдёт - это навсегда Так что просто не дай ему уйти Я еще раз оглядываюсь на нее и молча выхожу из бара. 6.Ее вечер. Мой вечер проходит по-разному. Он всегда начинается с приятного сладкого просыпания. Насладившись сладким чаем, разговором с подругой или прогулкой, или проведя время в литературном клубе, я сажусь за работу. Ночью я пишу, а вечером я перечитываю то, что было написано предыдущей ночью и правлю. Встреча утра, прогулка в моих мирах, хороший сон – все это необходимо для того, чтобы воспринять текст по-новому, отнестись к нему критично. Часто я вспоминаю эмоции, пережитые мной в процессе написания текста, и удивляюсь им, текст не вызывает больше таких же чувств, слова, ночью казавшиеся точными и меткими, вечером теряют четкость, приобретают двусмысленность, меняют настроение, приходится их заменять, подбирать другие, подгонять этот текст под вчерашнее настроение, под его ритм, его звучность. Когда эта работа окончена, я отвлекаюсь на несколько минут, и в этот момент наступает ночь. Но о ночи я расскажу в соответствующей главе. Этим вечером отдыхом мне служит медленная прогулка. В эти часы город кажется переполненным, особенно шумным, люди, утром спешащие и молчаливые, теперь расслабленно возвращаются с работы, утром шедшие по-одиночке теперь собираются в группы, разговаривают, смеются, наполняют улицы, парки, бары, рестораны, кафе. Я тоже захожу в уютный подвальчик под яркой вывеской. Бар сразу нравится мне. Я подхожу к стойке, заказываю «Мохито» и разглядываю посетителей. Никто из них не выбивается из общего вечернего настроения бара, все веселы, рассеянны, усталы. Я останавливаю взгляд то на одном, то на другом посетителе, вслушиваюсь в их интонации, ловлю отрывки фраз, долетающие до меня. Это привычка моей работы: наблюдать. Я брожу по обычным улицам города тем же пилигримом, с тем же вечным поиском, что и в моих мирах перед сном. Эта привычка наблюдательности утомляет меня, я ругаю себя за нее, стараюсь ни о чем и ни о ком не думать, и на короткие промежутки времени мне это удается, но скоро привычка снова берет верх, и я начинаю наблюдать. В некотором отдалении, за столиком у стены сидят двое мужчин, двое коллег. Разговор их мне не слышен, но видно, что в каждом из них происходит внутренняя борьба. Один всячески старается привлечь внимание собеседника, заглядывает ему в глаза, он напряжен, он говорит без умолку, другой старается показать интерес к разговору, но ему это не удается. Почему эти два человека, не интересующие друг друга, вместе? Вероятно один из них гордится знакомством с другим и всячески пытается поддерживать это знакомство, а второму льстит такой ничего не требующий интерес к его персоне. В каждом, даже в самом умном, образованном, в самом чувствительном, в самом романтичном человеке, иногда говорят гордость, самолюбие, слабость к лести, не стоит однозначно осуждать эти качества. Я могу безошибочно определить человека, привычного мыслить критично, человека, в котором происходит какая-то внутренняя борьба. Такие люди и интересны мне. На лице этого человека читались и скука, и самобичевание, и самолюбие, и гордость. Мне было приятно наблюдать это лицо. Взгляд его то останавливался на собеседнике, то рассеянно блуждал по залу, то вдруг выхватывал что-то интересное для него и замирал на минуту. Но вдруг он заметил меня. А что такое случайный взгляд? Это моментальное соприкосновение двух миров, двух жизней, это моментальный интерес друг к другу, это всегда быстрая борьба двух желаний: желания открыться друг другу, подойти, приобрести это бесценное и единственно важное – близость, понимание, взаимный интерес, и желания наоборот, закрыться, защититься от возможной опасности, не дать проникнуть в себя чуждому существу. Случайный, неприготовленный взгляд – это одна из самых опасных вещей и одновременно одна из самых соблазнительных возможностей. Это вероятность, одна из десятков, из сотен вероятностей твоей жизни и жизни этого человека. Этот долгий случайный взгляд спрашивал, надеялся, кричал об этой возможной новой близости, нового бесценного клада, возможности доверия, взаимного интереса, тепла. Меня окликает бармен. Все, взгляд окончен. Я медленно втягиваю в себя холодный «Мохито». Посетители больше не интересуют меня. Та же борьба, которую я только что читала в его взгляде, теперь происходит во мне. Эта моментальная борьба не зависит от того, знаешь ты о ее существовании или нет. Она происходит сама по себе и ты не в силах ничего с ней сделать. У людей одиноких, проводящих большую часть времени в своих мирах, эта борьба происходит еще сильнее, их недоверие к окружающему миру, так же как и их желание довериться ему, превышают обычные. Я помню о моем вечном желании быть понятой, быть принятой, быть любимой так же хорошо, как и о цели моих вечных поисков, превратившихся в профессиональную привычку. Я заставляю себя больше не отрывать взгляд от моего коктейля, и мне это удается. Но в этот момент в баре звучит песня, совершенно не подходящая ему по стилю, и этим сильно привлекающая внимание: Где-то далеко летят поезда Самолёты сбиваются с пути Если он уйдёт - это навсегда Так что просто не дай ему уйти Я оглядываюсь еще раз и вижу закрывающуюся за ним дверь. 7.Эпилог. Он садится в машину, все еще лениво отвечая на реплики Славы, она спускается в метро. Он смотрит, не отрываясь, в лобовое стекло, она смотрит так же в стекло поезда, сами позы их схожи, мысли их рассеяны, но крутятся вокруг одного и того же сюжета. Сколько в мире нереализованных возможностей? Какова была бы их жизнь, если бы они могли, умели не сомневаться, не бояться, действовать, рисковать, доверять? Была бы эта жизнь лучше или нет? Она была бы полнее, опаснее, больнее и счастливее. Но могли ли они поступить иначе? Ведь каждый из них сделал все, что мог. Ведь в каждом из них есть уже это врожденное, настоящее желание близости и тепла и уже сформировавшаяся оболочка самозащиты, и ни один из них не в силах противостоять ни тому, ни другому. Если был бы в этот момент сторонний наблюдатель, то ему бросилось бы в глаза сходство этих двух людей. Сходство их поз, их мыслей, их взглядов, жестов, манер и даже их лиц. Сходство неуловимое, но разительное. Сходству этому придавало силы то, что, устав от этих тысячу раз передуманных мыслей, они оба, сами того не подозревая, одновременно тихонько запели себе под нос одну и ту же, никогда не любимую ими и так некстати услышанную в баре песню. | |
| Просмотров: 1051 | Рейтинг: 5.0/1 |
| Всего комментариев: 0 | |